Рассказ о родах, Москва, роддом №6

Москва, ул. 2-ая Миусская, 1/10, тел.: +7 (495) 250-87-11, роддом 6.

В 6-ой московский роддом я попала по направлению из женской консультации. На тот момент подходила к концу 41 неделя беременности, а признаков приближающихся родов все не было.

Определили в патологию под круглосуточное наблюдение специалистов. В пятницу легла, в ночь на субботу почувствовала боль внизу живота, тянущую, как при месячных, которая достаточно быстро сошла на нет. Через полчаса она снова напомнила о себе и снова прошла. Болевые ощущения приходили и уходили всю ночь, при этом их периодичность не отличалась постоянством. То через час, то через 40 минут, то через 20.

Я несколько раз ходила на пост, но дежурной медсестры там почему-то не встретила ни разу, в сестринской тоже было пусто. Ближе к утру мне удалось заснуть. Проснулась в аккурат к обходу врача. Врач задала мне несколько вопросов на предмет самочувствия, уточнила некоторые детали. На рассказ о периодических болях, сказала, что так часто бывает на последних неделях беременности и ушла.

К обеду болевые приступы усилились, а интервал немного сократился, но также не был постоянным. Часам к 16 я уже раз 10 сходила на пост дежурной медсестры и задала вопрос про роды. Все десять раз мне с улыбкой предложили принять но-шпу и поставить свечку папаверина. Таблетки я приняла, свечку поставила — лучше не стало. Боль усилилась достаточно для того, чтобы ее не замечать и продолжать думать, что все в порядке.

Врача на месте не было весь день — какой-то тяжелый случай в родильном отделении. Дождавшись, наконец, доктора, я уговорила ее меня осмотреть на кресле. Выяснилось — рожаю. Раскрытие матки на 4 пальца.

Мое тогдашнее ощущение счастья нельзя сейчас описать словами. Во-первых, все действительно в порядке, потому что боль для родов — действительно нормальное состояние, и в-самых-главных, совсем скоро я увижу своего ребенка — настоящего, с маленькими ручками и ножками и, вероятно, похожего на мужа.

Врач распорядилась мне сделать клизму и потихоньку готовить документы в родильное отделение. Примерно в 18.00 я уже спускалась на большом лифте вниз, на первый этаж. Меня познакомили с акушеркой, имя которой я сразу забыла, так волновалась. Она меня препроводила в бокс. Сквозь прозрачные части стен можно было увидеть, что большинство остальных боксов пусты. Вокруг было тихо и спокойно, я ожидала услышать крики, или хотя бы стоны. Но опасения не подтвердились. Акушерка мне предоставила полную свободу действий в пределах бокса и ушла.

Тут были кушетка, акушерский стол, раковина, еще какие-то столы и гимнастический мяч. Следующие два часа я провела на гимнастическом мяче, приседала на нем и покачиваясь — так нас учили на занятиях для беременных. Когда приходила боль, было трудно концентрироваться на дыхании, а простые движения помогали отвлечься. Акушерка периодически заходила ко мне, хвалила за мое пыхтение и снова уходила.

В 20.00 она пришла снова, но в этот раз предложила мне переместиться на кушетку, для того, чтобы контролировать сердцебиение малыша посредством КТГ. С первой схватки, я поняла, что лежать будет очень тяжело. Боль стала отдавать в спину и в ноги. Какое-то время у меня получалось дышать, концентрируясь на том, что при очередном болевом спазме сердечко карапуза бьется намного сильнее. Я его мысленно благодарила за то, что он там тоже трудится.

Несмотря на начавшийся родовой процесс, воды у меня не отходили и акушерка приняла решение вскрыть пузырь. Вскрытие пузыря произошло вопреки моим моральным приготовлениям безболезненно. Но первая же схватка вернула меня с небес на землю — ощущения усилились многократно.

К 22.00 у меня кончились терпение и силы, от боли сводило всю нижнюю часть тела и я, забыв, всевозможные советы, почерпнутые на курсах и в интернете, стала стонать. От голосового излияния боли стало легче, но ненадолго. Акушерка все также заходила ко мне, задавала вопросы, осматривала меня, смотрела на прибор и уходила. Матка раскрывалась долго и мучительно.

Около 23.00 она зашла в очередной раз и осталась. Ее присутствие подействовало на меня успокаивающе, но сдерживать стоны, к которым я вроде бы уже приноровилась, не смогла. Я рожала бесплатно, а акушерка сидела неподалеку от меня порядка двух часов, до самой кульминации. Смотрела в окно, подбадривала и рассказывала про себя.

Помимо схваток начало появляться и другое ощущение: как будто тужусь против своей воли.

В 00.30 она меня осмотрела и сообщила радостное известие — полное раскрытие. Она вызвала врача и меня переложили на акушерский стол. Меня предупредили, что будут говорить когда тужиться, а когда глубоко и, по возможности, спокойно дышать. К сожалению, следовать всем рекомендациям я не смогла. Как уже теперь понимаю, это произошло потому, что много сил потратила на стоны, которые хоть и помогали, но значительно изматывали. Был даже момент, когда мне кричали: «Тужься!», а я в ответ, чуть не плача ныла: «Не могу!». Но малыш боролся больше, чем я, а потому работал за нас обоих.

Перед рождением головки мне сделали небольшой разрез на промежности, боли от этой операции я не почувствовала.

После того, как на свет появилась голова, стало намного легче. Акушерка мне сообщила: «Рыжий!» Еще потуга — и родилось тельце. «Мальчик!» А затем и послед. Последние два этапа я могу назвать приятными. По ощущениям — никакой боли, только облегчение. К тому же малыш закричал тоненько и безутешно, и его положили мне на грудь. Помню, что плакать он тот час же перестал и посмотрел на меня. Я мгновенно забыла, что еще пару минут назад отказывалась тужиться и мне стало невероятно стыдно перед медицинским персоналом, а больше всего перед ним, перед моим карапузом, таким маленьким, но таким упорным и сильным. В тот же момент я решила, что хочу второго ребенка. Боль, какая бы она ни была, проходит, а счастье от долгожданного появления на свет малыша затмевает любые мучения.