Как я рожала 14 лет назад в Медцентре. Якутск

Первые роды (было это в Якутске) для меня стали очень тяжелым и неприятным делом. Схватки начались за сутки. Это, строго говоря, были не совсем схватки, а сокращения, которые не приносили особого дискомфорта. Даже удалось ночью поспать. А вот на следующее утро я почувствовала, что пора собираться: сокращения стали более частыми и сильными, и в природе их я уже не сомневалась.

Мы с мужем собрали вещи и поехали в больницу, направление у нас было, но нам даже не открыли: «Мест нет!» — рявкнула тетка в белом халате, и захлопнула оконце в двери приемного покоя.

Пришлось возвращаться домой и вызывать скорую. Была суббота, и в связи с этим ни один родильный дом нас не принял.

Для меня подобная система приема пациентов так и осталась загадкой. Мы прокатались час или два, пока не приехали в Национальный центр медицины на Сергеляхском шоссе, в просторечии — Медцентр.

Это огромное современное (даже по нынешним временам) здание. Подобный поворот событий можно было бы считать удачей, если бы не то, что там произошло.

Отношение медсестер было хамским. Они в открытую надо мной смеялись: над моими тапочками (до сих пор не пойму, что с ними было не так) и лишним весом, называли меня жирной. Отобрали резинку для волос, мотивируя тем, что это русская традиция, рожать с распущенными волосами. Я была в таком шоке, что не могла ничего ответить.

Врачей тоже не могу называть очаровательными, ничего мне не объясняли, осматривали и выгоняли в коридор. Все плыло перед глазами, сидеть не могла, лежать тоже. На мою просьбу вколоть обезболивающее, ответили: «А что мы вам дадим?»
В России считается, что медикаменты в родах — это вредно. А не вредно, когда ребенок рождается в таком стрессе, что больно об этом вспоминать даже через 14 лет?

Никто особо мной не занимался, я ходила по коридорам, обессиленная. В конце концов, мне сделали прокол (не отходили воды), чтобы стимулировать схватки. Родила в половине первого ночи, через 12 часов после поступления в роддом.

Рожать заставили на спине, хотя лежать так было очень больно, и делу это не помогало. Сами роды заняли 20 минут, по сравнению со схватками боль уже была не такая, тяжело было тужиться. Но когда вышла головка, ребенок буквально выскользнул на руки акушерок, правда, ожидаемой мной крик последовал не сразу. Это было вызвано затянувшимся нахождением дочки в родовых путях, где она начала задыхаться.

Ребенка мне не дали, показали издалека, хотя моей соседке по палате даже приложили к груди. Но у нее отец был какой-то начальник, а я была «с улицы», как сказал медперсонал, то есть без знакомств попала в Медцентр.

Только через сутки ко мне подошел терапевт и сообщил, что у девочки была асфиксия, и она находится в интенсивной терапии. Дочку свою я увидела в четверг, с ней все было в порядке. Мы лежали до выписки в одной палате, это подняло мне настроение, которое до этого было очень плохим. Теперь, конечно, я знаю о послеродовой депрессии, но тогда о ней не слышала. Читала книги только о беременности, а не о том, что будет после родов.

Если бы не хамское отношение, пребывание там можно было назвать даже комфортным, на каждую палату свой туалет и душ, чисто.